суббота, 27 сентября 2008 г.
ЦИТАТЫ
ВУДИ АЛЛЕН
Важно, что работа составляет часть твоей повседневности и что можно при этом достойным образом существовать.
Можно заниматься и другими вещами, как в моем случае: мне нравиться играть в оркестре, я люблю проводить время с детьми, люблю ходить в рестораны, люблю гулять, смотреть спорт и так далее. Если все это сопровождается работой, жизнь прекрасна и насыщенна.
четверг, 25 сентября 2008 г.
пятница, 19 сентября 2008 г.
Билл Морковный
Билл. Зарядка.
автор: Адам Шнейдерман (11 лет)
Билл Морковный (Завтрак)
Билл. На работу. (03)
среда, 17 сентября 2008 г.
вторник, 16 сентября 2008 г.
четверг, 11 сентября 2008 г.
среда, 10 сентября 2008 г.
понедельник, 8 сентября 2008 г.
PRO ЧУВСТВА
09 сентября 2008
PRO ЧУВСТВА.
Хотя про желания и потребности. Третий пункт. Желания мои. Желаю – хочу, чтоб было значит, употребилось, произошло. Чтоб удовлетворение случилось. Ведь иначе неспокойно, плохо, нервозно, депрессивно, понуро, виновато, страшно, обидно и что-то такое прочее. И вот очень мне хочется понять, чего же я на самом деле истово желаю. Какое такое желание никак не может высвободиться и назваться, и почему-то все исподтишка норовит хапнуть. Или оправдывается перед всеми, извиняется. Явно есть желания легальные, разрешенные и странные не принимаемые окружающими. Чего-то желай пожалуйста, а чего-то ни-ни. Ну, я о своих. Признаюсь. У меня возникает отчаянное желание защищаться и на повышенных тонах разговаривать, когда слышу в свой адрес ноты обвинения или недоверия или насмешки. Если от незнакомого человека, то всем видом своим покажу, что я не смущен, задавлю в себе чувства возникшие. Если от знакомого, близкого, то устрою разборки…
11 сентября 2008
Мне нестерпимо желается никому и ничему не соответствовать. Быть собой и не быть за это уничтоженным. Были б мышцы и суровый нрав давал бы в морду, а так только произведения меня смогут защитить. А, еще, был бы красавчегом мне бы прощалось за глазки, за улыбку, за секс. Вот и все мои явные и тайные желания – сделать от себя и не быть за это действие осужденным или ничего не сделать и не быть за это осужденным. Себя не судить и не винить. Вот этого желаю неимоверно.
Дело в том, что все то искусство, которое принадлежит народу и понятно народу потому, оно меня, личность, ущемляет и подавляет, оно манипулирует мной и заставляет соответствовать прорисованным, прописанным нормам, правилам. Чувствуй и делай как мы изображаем, велят мне эти произведения. Народ не безмолвствует, он приказывает палачу – уничтожь! Современное искусство мне понятно, то которое не служит народу, а о личности самого художника. Мне о нем нужно увидеть о том, как он с собой справляется, как жить умудряется. Я хочу выводы делать самостоятельно, выбор делать самостоятельно. Желаю быть свободным и деньги честно зарабатывать, своими способностями, а не в качестве раба. Вот чем и намерен заняться – современным искусством, рассказом о себе и чем честнее научусь это делать, тем больше пользы принесу людям, уверен в этом абсолютно.
пятница, 5 сентября 2008 г.
вторник, 2 сентября 2008 г.
Дневник одного не гения.
02.09.2008. вторник.
На словах и на деле. Разве необходимость слов не возникла в подспорье делу? Дай, возьми, двигай, стой. Нет же, была и остается необходимость объясняться. То есть читай не по глазам, эмоциям, а верь словам, интонациям. Хорошо если правда, но ведь ложь!
И как помогут слова в том, что время уходит, а дела своего я еще не нашел. Не то, что оно где-то готовое меня дожидается (хотя такое, вроде, возможно в случае бухгалтера, который спит и видит себя на бухгалтерском поприще). Я не нашел еще соответствия своей природы конкретной деятельности приводящей к определенному продукту, который, в свою очередь приобретается, воспринимается людьми и они готовы за этот продукт платить деньги, а значит давать мне возможность поддерживать физическую жизнь и удовлетворять мои желания. Итак выделю слова. Не буду пускаться во все стороны, рассуждая, как это случается постоянно со мной и приводит к тому, что образуется куча, навал форм, частей, деталей. Дело (конкретно для меня). Жизнь (моя). Желания (истинные мои и даже те которых стыжусь).
Поймал себя на мысли, что если бы кто-то читал этот текст, то немедленно пролистнул бы он все главы с целью найти эти самые постыдные желания мои. Сравнить со своими? Стоп! Опять этот кто-то на которого я начинаю ссылаться моментально. Я им что оправдываю свою немощность, слабость, бесформенность? Нет уж, дорогой, возвращайся к пунктам раз, два, три.
Первое. Дело. И что ты собираешься делать, так смело и лихо напечатав четыре буквы (д е л о)? Ага, ты решил (к себе обращаюсь на ты, обратили внимание? Или это мое истинное я обращается к фальшивому, тому которое в миру существует и так стесняется выпустить наружу настоящее я)… ты решил… Стоп! Я решил. Не буду разделять себя на настоящего какого-то и ненастоящего секого-то. Я есть я. В теле и сознании. Именно в таком теле, которое имею. И в сознании, которое руководит именно теми решениями, которые приводят именно к таким-то поступкам.
Почему я изворачиваюсь и не начинаю описывать выделенную тему «дело», а потом «жизнь», а потом «желания»? Казалось бы – заголовок и веред, можно еще цитату вначале прикрутить (или ее потом находят и прикручивают, как табличку рядом с дверью). Нет тут такое – вот, написал слово название темы, поймал себя, теперь никуда не денешься и будешь продолжать писать, но уже на тему «Дело», все можешь погулять, ты же уже молодец (тему написал), займись пока чем-то другим (а то если сразу начнешь писать, то, не дай бог, правда вылезет, которую ты и так знаешь, но которою никогда словами не проговаривал). Другой голос во мне – ты боишься не выразить словами тему своего дела. Боишься быть непонятым, не услышанным. Боишься написать коряво (да я и так коряво пишу).
Вот ведь, все замешал, замесил. Не просто у меня (и это во всем так е-ж-е-м-и-н-у-т-н-о), не могу последовать одной линии и ее до конца провести (как только понимаю, что она ведет к пункту В и все этого хотят, то возникает маниакальная потребность свернуть в сторону). И это еще не все. Мне мало просто взять и посолить кусок рыбины, потом поджарить, мне нужно обязательно еще чего-то нафильдеперсить. И еще. Как это так, сидеть и только тему «Дело» раскрывать, а как же рисунок нарисовать, продолжить работу над сценарием игровой программы, схему продумать для творческой студии и прочее. Да к чертям собачим все это прочее! Хватит! Расползаюсь, как пятно (а самому интересно так – ой, а что за клякса получится, ой, какая кляксина то получилась, ой, чудненько). Мне-то чудненько, а вот окружающим дико. Итак, что же это за дело такое – расползаться? Не зацикливаться на одном действии, мешать-смешивать, не заботиться о понятности (узнаваемости). Не объяснять никому и ничего. Не обещать никому и ничего. «Дело» мое. Проще перечислить, чем я занимался для удовольствия и для денег (когда с удовольствием, когда нет).
В детстве придумывал игры для себя и других, вечно вовлекал в некий процесс друзей-товарищей (удовольствие и игрушечные, нарисованные деньги, но цели не было стать игрушечным боссом богатеньким). В театральной студии отрывался. Учить роль ненавидел. Находить черты образа всякие ненавидел. Всегда было одно – соглашался повторять, повторять, прибывать, чтоб только до сцены добраться и там по настоящему выдать, и пусть режиссер потом ругается за вольности мои, он же во время спектакля не выскачет на сцену. Самое интересное, что не ругался никто (наоборот хвалили – дал жару). Важно было партнера на сцене видеть так же чувствующего проживающего, а не представляющего. Свободно плавать в рамках роли было удовольствие. Учить-заучивать, подчиняться указаниям было отвращением.
Подумалось о теле. Всегда нравилось смотреть на красивые сложенные тела от природы, лица, но своим тело занимался через отвращение. Похудел только резко благодаря пробежкам перед школой. Вставал рано и бежал длинную дистанцию до парка и вокруг искусственного озера. И похудел, это была самая моя большая победа за все время. Но от природы у меня нет крепких мышц, а принудительно мне тошно их развивать, я от этого процесса не получаю удовольствие (а в армии бы заставили, армия для меня вообще катастрофа – подчиняться приказам, я сойду с ума не аллегорически, а фактически). Тема «Красивые тела» это вообще нечто отдельное даже от темы «Желания».
Когда работал в типографии «Едиот Ахронот» в Израиле, не нравилось быть частью конвейера, но начал придумывать способы избегания монотонности и как-то все приобрело окраску. Мои находки бригадир оценил и держал поближе к себе, еще и потому, что я изъяснялся с начальством и представлял интересы бригады, был связующим звеном. Со мной почему-то хотели говорить, на лбу у меня что ли было написано «Этот не подведет, а если что не так, то сам себя съест из-за чувства вины». Вот чем все пользовались!
Удовольствие от работы аниматором было в получении денег за воздух, за энергию, за проживание детской компанией игры мной организованной, но тут же отвращение от повторяемости действий, от реакции одинаковой детей на эти действия, от того, что игра эта на самом деле просто манипулирование детской отзывчивостью и верой. Бросил аниматорство, остался без денег.
Работа и деньги. Везде где есть начальник-обучальник меня тошнит и воротит. Я не смогу работать в структуре руководствующейся схеме и указаниям. Такой период был в моей жизни – официант, сортировщик-упаковщик апельсинов, мандаринов, авокадо, манго, оператор на фабрике пластмассовых изделий, почтальон. Еще я ухаживал за престарелыми и меня воротило до дрожи от послеоперационного старика француза, который с огромным пренебрежением относился к моим действиям, шипел на меня и всем своим видом показывал, что я чужак, которому поему-то позволено подтирать его французскую жопу). Другой старичок марокканец был наоборот, как ребенок, радовался моему приходу и утомлял меня бесконечными разговорами, помогал при подтирании. Я уходил когда с дежурства, плакал всегда, мне было его жалко. Одного ненавидел, другого жалел. А работу эту не воспринимал как служение, просто временный заработок.
Еще я был хастлером одно время. Приятного в этом было только одно, что меня, несмотря на сексуальную непривлекательность все равно выбирают и что происходит настоящая тайная жизнь, которую нужно проживать, и быть честным, играя роль, это такой реалити театр. Удовольствия от проживание (экстремальное), отвращение от рода занятия (моральное).
Все что у меня случалось в смысле деятельности являлось услугой, помощью (вот что примечательно). Я не был автором и производителем, я не создавал свой продукт, не выстраивал свою деятельность. Моя учеба в школе современного искусства в Тель-Авиве накрылась из-за неплатежеспособности и в большей мере из-за неусидчивости, нежелании сосредоточиться на текущих процессах и, внимание всем!, из-за присутствия в нашей группе явного гения – все его работы были в десятку, он сам был десяткой. Красивый, харизматичный, законный (не приезжий эмигрант, а местный, родившийся и впитавший в себя Средиземное море, белый песок, восторженные взгляды). Как же мне хотелось на него смотреть, не общаться с ним, заводить дружбу, а только смотреть. Как он рисует, лепит, сваркой орудует, как он божественно красив в работе над созданием произведения. Мои же никудышные работы не оценивались и не привлекали ничьего внимания, я метался, спутывая все техники и способы, и только один раз оказался на высоте – проведя перформанс с куриными яйцами. Шествие, тайна, некий обряд, смена пространств. Такого за весь курс никто не повторил и не сделал. Я переплюнул в тот момент нашего кудрявого гения современных форм. Этот перформанс мы провели вдвоем с однокурсником, таким же выходцем из России. Мы были соавторами и организаторами, мы объединившись смогли реализовать нечто значимое и живое. Я ушел из этой школы, я сдался. Причина нашлась конечно. Нехватка денег, невозможность платить за обучение, проблемы в личной жизни. Моя лодка пошла ко дну, а парусник кудрявца гордо продолжил свое путешествие в открытое море.
Вернувшись в Россию, я испытывал колоссальное удовольствие от процесса создания необычного театра. Я получил площадку, набрал ребят (всякие слова на объявлениях делают свое дело) и начал творить из пустоты из ничего. Я был одержим, голоден и счастлив. Но меня не понимали (и правильно делали). Я экспериментировал на людях, получается, заставлял их слепо мне верить и двигаться в неизвестность. Все распалось.
Дальше студия мастера. Я не смог подчиниться чьему-то авторскому взгляду, сложившейся технике. Мое авторство было не нужно. Тем более, что нужно было представить доказательства гениальности. Ты сначала покажи, что продукт твой гениален, потом мы тебе дадим место в нашем пространстве. Так вот нет у меня до сих пор такого гениального продукта. Нет надо мной светящегося облачка харизмы и глаза потухшие. Мое дело создать свое Дело. И за это мне никто не заплатит. Хотя если все в театр превратить тот самый реалити, то возможно и заплатят. Дальше тема «Жизнь». Прервусь, вернусь…
На словах и на деле. Разве необходимость слов не возникла в подспорье делу? Дай, возьми, двигай, стой. Нет же, была и остается необходимость объясняться. То есть читай не по глазам, эмоциям, а верь словам, интонациям. Хорошо если правда, но ведь ложь!
И как помогут слова в том, что время уходит, а дела своего я еще не нашел. Не то, что оно где-то готовое меня дожидается (хотя такое, вроде, возможно в случае бухгалтера, который спит и видит себя на бухгалтерском поприще). Я не нашел еще соответствия своей природы конкретной деятельности приводящей к определенному продукту, который, в свою очередь приобретается, воспринимается людьми и они готовы за этот продукт платить деньги, а значит давать мне возможность поддерживать физическую жизнь и удовлетворять мои желания. Итак выделю слова. Не буду пускаться во все стороны, рассуждая, как это случается постоянно со мной и приводит к тому, что образуется куча, навал форм, частей, деталей. Дело (конкретно для меня). Жизнь (моя). Желания (истинные мои и даже те которых стыжусь).
Поймал себя на мысли, что если бы кто-то читал этот текст, то немедленно пролистнул бы он все главы с целью найти эти самые постыдные желания мои. Сравнить со своими? Стоп! Опять этот кто-то на которого я начинаю ссылаться моментально. Я им что оправдываю свою немощность, слабость, бесформенность? Нет уж, дорогой, возвращайся к пунктам раз, два, три.
Первое. Дело. И что ты собираешься делать, так смело и лихо напечатав четыре буквы (д е л о)? Ага, ты решил (к себе обращаюсь на ты, обратили внимание? Или это мое истинное я обращается к фальшивому, тому которое в миру существует и так стесняется выпустить наружу настоящее я)… ты решил… Стоп! Я решил. Не буду разделять себя на настоящего какого-то и ненастоящего секого-то. Я есть я. В теле и сознании. Именно в таком теле, которое имею. И в сознании, которое руководит именно теми решениями, которые приводят именно к таким-то поступкам.
Почему я изворачиваюсь и не начинаю описывать выделенную тему «дело», а потом «жизнь», а потом «желания»? Казалось бы – заголовок и веред, можно еще цитату вначале прикрутить (или ее потом находят и прикручивают, как табличку рядом с дверью). Нет тут такое – вот, написал слово название темы, поймал себя, теперь никуда не денешься и будешь продолжать писать, но уже на тему «Дело», все можешь погулять, ты же уже молодец (тему написал), займись пока чем-то другим (а то если сразу начнешь писать, то, не дай бог, правда вылезет, которую ты и так знаешь, но которою никогда словами не проговаривал). Другой голос во мне – ты боишься не выразить словами тему своего дела. Боишься быть непонятым, не услышанным. Боишься написать коряво (да я и так коряво пишу).
Вот ведь, все замешал, замесил. Не просто у меня (и это во всем так е-ж-е-м-и-н-у-т-н-о), не могу последовать одной линии и ее до конца провести (как только понимаю, что она ведет к пункту В и все этого хотят, то возникает маниакальная потребность свернуть в сторону). И это еще не все. Мне мало просто взять и посолить кусок рыбины, потом поджарить, мне нужно обязательно еще чего-то нафильдеперсить. И еще. Как это так, сидеть и только тему «Дело» раскрывать, а как же рисунок нарисовать, продолжить работу над сценарием игровой программы, схему продумать для творческой студии и прочее. Да к чертям собачим все это прочее! Хватит! Расползаюсь, как пятно (а самому интересно так – ой, а что за клякса получится, ой, какая кляксина то получилась, ой, чудненько). Мне-то чудненько, а вот окружающим дико. Итак, что же это за дело такое – расползаться? Не зацикливаться на одном действии, мешать-смешивать, не заботиться о понятности (узнаваемости). Не объяснять никому и ничего. Не обещать никому и ничего. «Дело» мое. Проще перечислить, чем я занимался для удовольствия и для денег (когда с удовольствием, когда нет).
В детстве придумывал игры для себя и других, вечно вовлекал в некий процесс друзей-товарищей (удовольствие и игрушечные, нарисованные деньги, но цели не было стать игрушечным боссом богатеньким). В театральной студии отрывался. Учить роль ненавидел. Находить черты образа всякие ненавидел. Всегда было одно – соглашался повторять, повторять, прибывать, чтоб только до сцены добраться и там по настоящему выдать, и пусть режиссер потом ругается за вольности мои, он же во время спектакля не выскачет на сцену. Самое интересное, что не ругался никто (наоборот хвалили – дал жару). Важно было партнера на сцене видеть так же чувствующего проживающего, а не представляющего. Свободно плавать в рамках роли было удовольствие. Учить-заучивать, подчиняться указаниям было отвращением.
Подумалось о теле. Всегда нравилось смотреть на красивые сложенные тела от природы, лица, но своим тело занимался через отвращение. Похудел только резко благодаря пробежкам перед школой. Вставал рано и бежал длинную дистанцию до парка и вокруг искусственного озера. И похудел, это была самая моя большая победа за все время. Но от природы у меня нет крепких мышц, а принудительно мне тошно их развивать, я от этого процесса не получаю удовольствие (а в армии бы заставили, армия для меня вообще катастрофа – подчиняться приказам, я сойду с ума не аллегорически, а фактически). Тема «Красивые тела» это вообще нечто отдельное даже от темы «Желания».
Когда работал в типографии «Едиот Ахронот» в Израиле, не нравилось быть частью конвейера, но начал придумывать способы избегания монотонности и как-то все приобрело окраску. Мои находки бригадир оценил и держал поближе к себе, еще и потому, что я изъяснялся с начальством и представлял интересы бригады, был связующим звеном. Со мной почему-то хотели говорить, на лбу у меня что ли было написано «Этот не подведет, а если что не так, то сам себя съест из-за чувства вины». Вот чем все пользовались!
Удовольствие от работы аниматором было в получении денег за воздух, за энергию, за проживание детской компанией игры мной организованной, но тут же отвращение от повторяемости действий, от реакции одинаковой детей на эти действия, от того, что игра эта на самом деле просто манипулирование детской отзывчивостью и верой. Бросил аниматорство, остался без денег.
Работа и деньги. Везде где есть начальник-обучальник меня тошнит и воротит. Я не смогу работать в структуре руководствующейся схеме и указаниям. Такой период был в моей жизни – официант, сортировщик-упаковщик апельсинов, мандаринов, авокадо, манго, оператор на фабрике пластмассовых изделий, почтальон. Еще я ухаживал за престарелыми и меня воротило до дрожи от послеоперационного старика француза, который с огромным пренебрежением относился к моим действиям, шипел на меня и всем своим видом показывал, что я чужак, которому поему-то позволено подтирать его французскую жопу). Другой старичок марокканец был наоборот, как ребенок, радовался моему приходу и утомлял меня бесконечными разговорами, помогал при подтирании. Я уходил когда с дежурства, плакал всегда, мне было его жалко. Одного ненавидел, другого жалел. А работу эту не воспринимал как служение, просто временный заработок.
Еще я был хастлером одно время. Приятного в этом было только одно, что меня, несмотря на сексуальную непривлекательность все равно выбирают и что происходит настоящая тайная жизнь, которую нужно проживать, и быть честным, играя роль, это такой реалити театр. Удовольствия от проживание (экстремальное), отвращение от рода занятия (моральное).
Все что у меня случалось в смысле деятельности являлось услугой, помощью (вот что примечательно). Я не был автором и производителем, я не создавал свой продукт, не выстраивал свою деятельность. Моя учеба в школе современного искусства в Тель-Авиве накрылась из-за неплатежеспособности и в большей мере из-за неусидчивости, нежелании сосредоточиться на текущих процессах и, внимание всем!, из-за присутствия в нашей группе явного гения – все его работы были в десятку, он сам был десяткой. Красивый, харизматичный, законный (не приезжий эмигрант, а местный, родившийся и впитавший в себя Средиземное море, белый песок, восторженные взгляды). Как же мне хотелось на него смотреть, не общаться с ним, заводить дружбу, а только смотреть. Как он рисует, лепит, сваркой орудует, как он божественно красив в работе над созданием произведения. Мои же никудышные работы не оценивались и не привлекали ничьего внимания, я метался, спутывая все техники и способы, и только один раз оказался на высоте – проведя перформанс с куриными яйцами. Шествие, тайна, некий обряд, смена пространств. Такого за весь курс никто не повторил и не сделал. Я переплюнул в тот момент нашего кудрявого гения современных форм. Этот перформанс мы провели вдвоем с однокурсником, таким же выходцем из России. Мы были соавторами и организаторами, мы объединившись смогли реализовать нечто значимое и живое. Я ушел из этой школы, я сдался. Причина нашлась конечно. Нехватка денег, невозможность платить за обучение, проблемы в личной жизни. Моя лодка пошла ко дну, а парусник кудрявца гордо продолжил свое путешествие в открытое море.
Вернувшись в Россию, я испытывал колоссальное удовольствие от процесса создания необычного театра. Я получил площадку, набрал ребят (всякие слова на объявлениях делают свое дело) и начал творить из пустоты из ничего. Я был одержим, голоден и счастлив. Но меня не понимали (и правильно делали). Я экспериментировал на людях, получается, заставлял их слепо мне верить и двигаться в неизвестность. Все распалось.
Дальше студия мастера. Я не смог подчиниться чьему-то авторскому взгляду, сложившейся технике. Мое авторство было не нужно. Тем более, что нужно было представить доказательства гениальности. Ты сначала покажи, что продукт твой гениален, потом мы тебе дадим место в нашем пространстве. Так вот нет у меня до сих пор такого гениального продукта. Нет надо мной светящегося облачка харизмы и глаза потухшие. Мое дело создать свое Дело. И за это мне никто не заплатит. Хотя если все в театр превратить тот самый реалити, то возможно и заплатят. Дальше тема «Жизнь». Прервусь, вернусь…
03 сентября 2008г. среда
Именно жизнь, а не сказка о жизни. То, что о моих действиях поступках внешнем виде говорят другие скорее описание, мифологема, суждения. Я же не делаю сознательно из своей жизни историю. И никто не делает. Разве что желающие на этом заработать. На создании ауры вокруг конкретного человека наживающихся.
Тема «Жизнь» не может быть выражена сполна. И потому только фрагменты будут представлены. И если пытаться угадать в этих кусочках очертания чего-то уже знакомого и похожего на чью-то жизнь, то, скорее всего, потерпишь фиаско. Хотя если хозяин жизни сознательно копирует рядовую модель и согласен с ярлыком этой модели уготовленной, то…
Моя жизнь складывается из поступков, решений и последствий, реакции. И нет речи о том правильно я поступил или нет. Я это сделал или не сделал. То, что не сделал иногда имеет очень значительные последствия.
Что-то в моем тексте на тему «Жизнь» будет абстрактным фоном, задающим атмосферу и градус эмоций, что-то я попытаюсь вывести в соло, понятность, проговорю от и до (если, конечно, не уведет в сторону, не захватит новыми мыслями).
Осознание того, что нельзя все делать сразу пришло ко мне недавно. Мечтать обо всем и сразу у меня получается, но от этого ничего не двигается с места, воздушные замки остаются в воздухе. Замки из песка размываются приливом обстоятельств. И только возведенные из камня строения имеют шанс продержаться. Хорошо. В моих руках первый кирпич. Впервые я чувствую его настоящую тяжесть. Впервые я начинаю выстраивать жизнь от реальности, от материала мной добытого. Такой онлайн проект что ли параллельно нужно обустроить(?) «Стройка замка, виллы, дворца, собора, монумента, хижины, пещеры, пентхауса……….» – нужное подчеркнуть. Вести хронику строительства и выкладывать все в инете, и акции события проводить, и перформансы, и выставки. Чтоб была точка отсчета, начало и процесс следования, реальное строительство, освобождение из мечты (читай хотение чего-то чего у тебя сейчас нет).
Вот так я думаю представлять тему «Жизнь» - реальное следование цели (в моем случае поиск жизненной энергии через творчество, решение вопросов контакта не контакта, потребление – производство) и отображение процесса, публикации моментов как они есть, а не ради создания мифа и красивости. Я хочу найти в себе гармонию, созвучие внутреннего природного с окружением, социумом. Вписаться в общее пространство не разрушая, не прибегая к насилию. Наверное, стать основой для чьей-то следующей жизни, оказавшейся неподалеку и нуждающейся в опоре. То есть мне самому очень необходимо обрести почву под ногами, стать именно тем, кем предназначено быть.
понедельник, 1 сентября 2008 г.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)